Фестиваль приемных семей впервые прошел в Шарыпове в 2016 году по инициативе начальника отдела опеки и попечительства Марины Кавалеровой. Идея родилась как ответ на потребность таких семей в общении друг с другом и специалистами опеки в неформальной обстановке. Идея оказалась актуальной, и уже в 2019 году на фестиваль приехали не только шарыповцы, но и семьи Балахты, Ужура, Ачинска, Назарово, Красноярска. Кто-то – почерпнуть для себя что-то новое, кто-то – поделиться опытом. А поделиться, оказалось, есть чем. Герои этих интервью подбирались случайным образом, но каждая история, без исключения, заставила изумиться и поверить, что получится всё, если захотеть, а сложности и страхи живут исключительно в нашей голове…

История первая. «ЦВЕТНИК»

Ольга Дудина, Назарово.

– Всё началось с того, что умер наш родной сын. После его смерти умер и мой дядя, у которого осталась дочь. Мы взяли её на воспитание. И она нам привела следующих детей. Пошла в школу и познакомилась с девочкой из детского дома, они там жили вместе с сестрой. Ей жалко их стало, она мне говорит: «Оля, давай их к себе возьмём»… Мы взяли. Шло время, девочки подрастали, и мы опять оставались одни, поняли, что так больше не сможем. И пошли за следующими детьми. Их оказалось уже четверо, сестрёнок. Потом я ещё увидела детей. Я никогда никого не выбирала. Брали деток, которые сразу на глаза попадались, с какими-то особенностями развития даже. В основном у меня коррекционные дети с отклонениями в умственном развитии. Почти все – местные, из назаровского детского дома, последний ребенок только из Партизанского района, и из Шарыпова одна девочка у нас. Вообще у нас девичье царство, только один мальчик, шести лет. Всего мы взяли на воспитание 15 детей. Сейчас с нами проживают только семеро, остальные уже «выпорхнули из гнезда» и создали свои семьи. Внуков у нас уже четверо, ждём ещё двоих.
– За финансовую сторону не было страшно?
– Не секрет, что на содержание ребёнка выплачиваются средства. Конечно, это не великие суммы, но нам хватает. У нас своё хозяйство, когда-то было своё ООО. Сейчас я уже на пенсии.
– 15 детей, каждый со своей историей, неужели все так дружно уживаются?
– Вы знаете, да, сложностей у нас больших не было. Конечно, дети из такой среды иногда воруют, иногда обма нывают. Но ведь и мы, взрослые, порой ведём себя недолжным образом, лжём, скрываем. И у детей то же самое – свои мотивы, свои переживания: то влюбился, то ещё что-то. Важно ребёнка разговорить, найти к нему ключик. Он проговорит свои проблемы, и тогда решать их уже проще. Мы, русские, – все психологи, вы же знаете (смеётся).
– С другими большими семьями общаетесь?
– Да, с ужурцами общаемся, с шарыповцами. На этот фестиваль уже второй раз приезжаем, всё как-то душевно здесь, очень нравится. Там, где мы живём, пока не сложилось такого сообщества.

На сегодняшний день в Шарыпове в семьях опекунов проживает 131 ребенок, в приемных семьях – 70 детей. 4 семьи из них воспитывают одновременно пятерых и более детей. 32 ребенка обрели родителей на правах кровных – были усыновлены (удочерены).

История вторая. «БОГОМ ДАНА»

Наталья Малькова, Красноярск.

– У нас двое своих детей, они уже взрослые, и четверо приемных. Мы взяли Даночку, когда ей был 1 год 8 месяцев, и Вику, её трехлетнюю сестру, из Ачинского детдома. Через три года мы узнали, что у них родилась ещё сестра, с диагнозом ДЦП. Мама её тоже оставила, никто не забирал. Я плакала, не знала, что делать, и поняла, что хочу её тоже забрать. Оформили документы, а потом мне сообщают – мама за ум взялась. Ну думаем: «Слава Богу!». И решили, что возьмём другого ребёнка, раз уже в сердце для дитя место есть, документы готовы. Взяли того, кого никто не брал – цыганочку Аглы. Её брат и три сестры живут в каннской семье, она осталась одна. Она была, как Маугли: никого к себе не подпускала, у нее была задержка речи и развития. Долго мы её социализировали. И тут нам приходит новость, что ту самую Алиночку с ДЦП мама всё-таки оставила, написала отказ. Конечно, было страшно, мы не знали, справимся ли мы с таким диагнозом. Мы приехали к ней, и я увидела абсолютно светлого ребёнка, с ясным сознанием, хорошим интеллектом, она знала все цвета, назвала меня мамой, обняла, поцеловала, надела на руку ирушку-ёжика, начала со мной играть. Ко мне пришла уверенность, что она сможет пойти. И как будто кто-то свыше сказал: «Бери этого ребёнка и не переживай». И хотя врачи и заведующая мне говорили, что она всегда будет в памперсах, не будет самостоятельно передвигаться, но вот уже полгода как у неё появилась чувствительность в тазобедренном суставе… и она пошла. Стала стоять по 10, 20, 30 секунд, потом делать шаги…
– Что побудило взять самого первого ребенка в вашу семью?
– Наши дети уже взрослые, уже есть внуки. И хочется ещё сделать что-то хорошее, мы – люди верующие, в нашем сердце есть место для всех людей, но весь мир обнять невозможно. Поэтому решили хотя бы одному ребенку помочь. Когда приняли решение взять ребёнка, я стала просматривать фотографии, их тысячи, и у меня внутри просто откликнулось имя Дана, как Богом Дана, знаете. Хотите – верьте, хотите – нет, позвонила в опеку, часа два проходит, мне звонят из опеки и говорят: «Приготовьтесь, у нас есть юридически свободная девочка, зовут её Дана». И когда мне сказали, что там есть ещё сестра, мне уже было абсолютно спокойно, я поняла, что это всё не случайно пришло. Поняла, что картошки хватит, хлеба хватит, место в сердце есть, и ничего уже было не страшно.
Сейчас мы используем все возможности, которые нашим деткам выпадают – где-то поучаствовать, куда-то поехать. Один из фондов, с которым сотрудничаем, – «Счастливое детство» — большие молодцы! Когда был концерт Хворостовского в Красноярске, нам позвонили, спросили: «Вы не против, если мы проведем акцию по сбору денег на велотренажер для Алины?». И они купили нам тренажёр, нам, единственным со всего края, именно тот тренажёр, что нам нужен! И сегодня мы уже сняли ручку с него, потому что Алиночка сама крутит педали. Не знаю, как это объяснить, но всё, что нам действительно нужно, всё приходит!
Когда Машу взяли, органы опеки предложили мне оформить «приемную семью», потому что у дочки сильная задержка речи, другие детки тоже сначала все были не в очень хорошем состоянии, в обморок падали, пиелонефриты — чего только ни было. Нужно было ими заниматься. И мы стали получать вознаграждение на каждого ребенка. Это уже как официальное трудоустройство считается для меня. Когда взяли Алиночку, тогда и папа наш ушел с работы, потому что ее тяжело носить, я со своей спиной не справляюсь. Она, конечно, пошла, но пока это еще неустойчиво. Каждый день папа ее в садик сопровождает, ходит с ней на ЛФК, массажи, в бассейн. Папа оформлен по уходу за ребенком-инвалидом.
– Были какие-то сложности в оформлении документов?
– Нет, сейчас, мне кажется, все гораздо проще. Лет двадцать назад, я помню, если кто-то взял приемного ребенка, это всё равно, что в космос слетал, так это было трудно. В общем и целом у нас ушло около полугода, сюда входят и медкомиссия, и обучение. Но у всех этот срок разный, конечно.
– В обществе часто можно услышать опасения о неблагополучной генетике и так далее. Как вы к этому относитесь?
– Генетика не такую огромную роль играет. На кого человек смотрит, в того и преображается. К нам недавно пришёл терапевт и был приятно удивлен. Девочки сидели на диване и практически строем выполняли все его команды. Язычок показали, майки подняли, повернулись, сказали «Спасибо, до свидания». Доктор воскликнул: «Какие благодарные дети, какие у них глубокие глаза! Не представляете, — говорит, – что сейчас творится в своих семьях, уже шоколадкой никого не смотивируешь, планшетом разве что – дам тебе на час планшет поиграть, если ты язык покажешь…».
Если ребенок будет смотреть на пьющую семью, он будет копировать с большей вероятностью это поведение. А если мы их воспитываем с христианским понятием, с понятием об уважении, почитании взрослых, эстетике, этике, будет по-другому. Все наши дети чем-то занимаются. Старшая ходит на предпрофессиональное обучение по фортепиано, ударница, у нее уйма грамот. Средняя – Даночка – сейчас выпускается из садика, и садик плакал, потому что Даночка ушла – она во всех конкурсах участвовала, побеждала. Дополняла коллективы педагогов и представляла их на районных мероприятиях. Сейчас она поступила на синхронное плавание. Благодаря своим способностям получила бонусы при зачислении. Плюс еще будет на хоровое отделение ходить. Алиночка с ДЦП очень умненькая, очень самостоятельная, она еще всем деткам напомнит, что нужно сделать.
– Ваши дети знают, что они приемные?
– Мы сразу категорически отказались это скрывать. Потому что у наших детей такой интеллект – они всё очень хорошо помнят, несмотря на то, что пришли в семью малышами. Старшая дочка помнит, какого пупса в какой ванночке мы ей подарили при первой встрече. Так что скрывать было бессмысленно. Да и знаете, всегда могут найтись добрые люди, которые откроют эту тайну. Моих детей не ранит, что они приемные. В какой-то мере они начинают ценить семью, в которой живут, потому что понимают – раз попали к нам, то в их семье было что-то не в порядке. Конечно, тайна усыновления остается на усмотрение родителей.

История третья. » У НАС 15, ХОТИМ ЕЩЁ!»

Ирина Семенцова, Балахта.

У нас двое своих взрослых уже детей – сын и дочь, и 13 приемных. Началось всё с того, что мы взяли на воспитание внучатого племянника в возрасте 10 месяцев и растили до 10 лет. Потом он вернулся к маме. Дом опустел, и я предложила мужу взять детей из детского дома – может, получится, племянника же воспитали. Поехали, прошли учебу, подали заявление и взяли двух сестренок 10 и 13 лет из Березовского района.
Конечно, дети не приучены за собой ухаживать, двери закрывать, не знают элементарной гигиены, но всему этому не так сложно научить. Мы быстро нашли контакт. Через год нам предложили взять мальчика-подростка. Мама его спилась, ему «светил» детский дом. Мальчишка хороший, как и все мальчишки, которые потом у нас появились. Я не знала проблем с переходным возрастом – не пили, не курили. Когда мы поехали за мальчиком, я увидела девочку шести лет с нашего района. Мне стало так жалко ее, маму тоже лишали прав. На следующий год нам еще предложили троих детей. Мы их брали на выходные сначала. И как раз в эти дни они узнали, что родителей лишили прав. Помню, расстроились, ехать не хотели, но психологи с ними поговорили, всё-таки приехали, им понравилось. Это было в мае, в июне мы уже опеку оформили. Успеваемость никакая была, но с двойками справились. Оказывается, принципиально не учились – мама не приезжала, обижены были на весь свет.
– И что, вы со всеми домашнюю работу делали?
– Да (смеется). Потом мы стали жилплощадь расширять, еще деток взяли. Сейчас у нас 134 квадрата, места всем хватает. В один Новый год привезли мальчика и девочку. На каникулы берем, а потом ну как их отдавать обратно – сердце сжимается. Были дети, от которых три семьи отказались, не знаю, по какой причине, у нас проблем с ними не было. Потом еще двоих приютили. Вот те, правда, сбежали раз зимой в поход, искали их. Спрашиваю: «Вам не нравится, наверное, у меня, раз сбегаете?». – Оказалось, из любопытства пошли, пообещали, что больше не будут.
Из Красноярска брали парней, они тоже немного с хулиганскими замашками, потому что по подвалам скитались, на улицах круглыми сутками, ларьки поджигали. И когда уже у нас жили, тоже поговаривали, что хотят что-нибудь поджечь пойти. Я им говорю: «Давай тогда вместе пойдем. Они: – Нееет, мы с вами не пойдем поджигать. Я говорю: А чего? Меня посадят, а вы опять одни останетесь…». Слушаются.
Девчонки мамой меня все зовут, мальчишки – тётей Ирой. Я считаю, что у нас настоящая хорошая семья.
Сейчас две девочки уже замужем, внуков родили и с удовольствием ко мне приезжают. Мальчишки – кто в армии, кто на работу устроился. Парни по хозяйству всегда помогают, девчонки на кухне – с 10 лет уже приучала готовить, чтобы в своих семьях всё умели. Один мальчик, когда ему исполнилось 18, принял решение уйти из семьи, захотел вернуться к родной маме, она бросила пить. Я всегда им говорила, что спокойно к этому отношусь. Но он, конечно, почувствовал разницу в атмосфере – как мама себя ведет – ругается, бранится, и как у нас дружно было. Мы никогда не ругались, всегда разговаривали – всё за круглым столом решали. Двойку получил – садимся выяснять. Бывает ведь двойка, за которую надо пожурить – если мог, но поленился, например.
– А кем трудится глава такой большой семьи?
– Муж – бульдозерист, работает вахтовым методом. Скот держим, хозяйство большое, но ведь и нас много.
– Опека приезжает с проверками?
– Опека приезжает два раза в год, проводит плановую проверку, беседует с ребятишками: не обижаем ли, как учатся, как себя чувствуют.
– Еще детей хотите?
– Хотим! Еще двух девчонок взять. Ведь мы же занимаемся танцами, у нас в деревне свой ансамбль «Жемчужинки», да! С концертами ездим! Так что нам нужны и члены коллектива, и члены семьи. Я даже не представляю уже, что бы мы без детей делали, я так привыкла, что дома жизнь кипит, шум, гам, весело! Так что иной жизни я уже не вижу.

История четвертая. КАК Я ПОЛУЧИЛА ЗВАНИЕ МАМЫ

Дарья, Шарыпово

Вообще, думаю, самое важное, когда принимаешь решение о ребенке, — это настроиться на БЕЗусловную любовь. Ты принимаешь решение любить ребенка без всяких условий. НЕ если он будет умный, послушный, красивый, если будет приносить мне радость, называть меня мамой… Без всяких ЕСЛИ.

Желание и призвание быть мамой я почувствовала за год до того момента, как Леша стал моим сыном. Были определенные страхи, переживания, те же стереотипы — как незамужняя девушка может взять ребенка, нужно сначала выйти замуж, квартиру приобрести и тому подобное. Но я стала просто делать шаги, которые были мне доступны. Первым делом прошла курс для приемных родителей в центре развития семейных форм воспитания и потом просто ждала звонка из опеки. Ждала около года.
Я ожидала, что это будет девочка лет пяти. Но оказалось, что в холмогорском центре меня ждал семилетний мальчик. На первом нашем свидании Леша расплакался, потому что сильно ждал родную маму (уходя полгода назад, она обещала вернуться за ним). На втором нашем свидании я сказала, что хочу забрать его домой, стать его мамой, заботиться о нем. Он согласился только при условии, что будет у меня недолго, пока его родная мама не сделает все документы и не придет за ним. На этой ноте мы и шагнули в новую жизнь.

Около семи месяцев у меня был сын, но я для него была только «тетей Дашей», обращался он ко мне на «вы». Мои предложения что-то поменять в этом не находили отклика. Где-то была любимая мама, которой осталось сделать «последний» документ, а рядом была «тетя Даша», которая заставляет чистить зубы, учить алфавит, делать зарядку, мыться и делать другие неприятные вещи.

Было все: слезы, истерики, разговоры, но было много радости, которая перекрывала все. Я много молилась за него и за себя. Вообще, думаю, самое важное, когда принимаешь решение о ребенке, это настроиться на БЕЗусловную любовь. Ты принимаешь решение любить ребенка без всяких условий. НЕ если он будет умный, послушный, красивый, если будет приносить мне радость, называть меня мамой… Без всяких ЕСЛИ. И в какой-то момент я обнаружила, что у меня все-таки было тайное условие – это взаимность. То есть я вслух говорила, что готова любить безусловно, но внутри ожидала взаимной любви от него. И вот когда Бог во мне это тайное условие обнаружил, показал мне, идентифицировал, мне стало легче. Я поняла, что нужно любить и без этого условия, любить тогда, когда тебя не любят. И потом было много диалогов типа:
– Сынок, я люблю тебя.
– А я тебя нет.
– А я все равно люблю тебя очень-очень!

И как-то под Новый год, играя в конструктор, Леша сказал: «Мама, посмотри, что я построил».
От этого короткого «мама» мое сердце то ли остановилось, то ли, наоборот, было готово выпрыгнуть из груди. Я дрожащим голосом переспросила что-то у него. И с этого момента, постепенно, с переменным успехом я уже получила звание «мамы».

Сейчас, мы, как в принципе и год назад, — счастливая семья. Просто сейчас меньше слез и истерик, но сложности все равно бывают, как и в любой семье. Леше девять лет, он успешно закончил первый класс, успел за этот год получить две медали по кикбоксингу («бронзу» и «золото»), и говорит мне, что любит меня, теперь даже чаще, чем я ему!

ЦЕНТР РАЗВИТИЯ СЕМЕЙНЫХ ФОРМ ВОСПИТАНИЯ

Для тех, кто впервые решил принять ребенка-сироту в семью, существует Центр развития семейных форм воспитания — краевое учреждение, представительство которого есть и в Шарыпове. Здесь можно получить всю необходимую информацию, помощь и, главное, – пройти обучение по программе «Школа приемных родителей».
Обучение длится 47 академических часов, это пять полноценных дней подготовки. И это в большей степени подспорье для будущих родителей, чем просто обязательная мера. К ведению занятий привлекаются психологи, юристы, медицинские работники, опытные замещающие родители.

В программу включены блоки, освещающие полезные для будущих родителей темы:
— мотивы принятия ребенка в семью;
— первая встреча с ребенком;
— привыкание ребенка к замещающей семье;
— отношения между кровными и приемными детьми;
— особенности здоровья детей из учреждений внесемейного воспитания;
— способы эффективного общения с ребенком;
— развитие речи и мышления у ребенка;
— рациональное питание ребенка и многие другие.

Не проходят Школу приемных родителей только:
— близкие родственники ребенка (бабушки, детушки, полнордные и неполнородные братья и сестры), если они берут его на воспитание,
— семьи, которые уже являются усыновителями, опекунами или попечителями,
— отчим и мачеха ребенка, подавшие заявление на его усыновление.

Школа приемных родителей: необходимость, формальность или польза?
— Одно из достоинств нашей программы – атмосфера доверия, – рассказывает руководитель шарыповского филиала КГКУ «Центр развития семейных форм воспитания» Лариса Осипова. – Занятия в Краевой государственной школе приемных родителей проходят в небольшой группе, и у каждого есть возможность высказаться, задать вопросы и получить на них ответы. Очень ценно, что кандидаты могут пообщаться с уже состоявшимися замещающими родителями, которые прошли период адаптации и получили опыт воспитания приемных детей. Это помогает разобраться в своих чувствах, более осознанно подойти к принятию своего решения», — пояснила специалист.

На занятиях в школе приемных родителей кандидатам помогают проработать мотивы: понять, для чего семья или одиноко проживающий гражданин берут ребенка.
– Бывают случаи, когда человек приходит на занятия с устойчивым желанием принять ребенка в семью (как ему кажется), но после проработки мотивации понимает: это не совсем так. К примеру, недавно обучение проходила женщина, которая искала саморазвития. В процессе работы с психологом она поняла, что приемное родительство – это не самый нужный ей сейчас путь. И мы считаем это тоже положительным результатом. Таким образом, возможно, мы предотвратили серьезные проблемы и возврат в детский дом. Двойное предательство – самое страшное, что может случиться с приемным ребенком, – делает вывод из опыта работы Лариса Яковлевна.
Помимо психологической помощи на занятиях будущие родители знакомятся с юридическими нюансами семейного устройства.
Специалисты помогают гражданам определиться с формой семейного устройства детей в семью, выбрать усыновление, опеку или приемную семью. Расскажут, в чем их различие, плюсы и минусы.
По окончании обучения кандидаты, успешно прошедшие курс и выполнившие все необходимые задания, получают свидетельство установленного образца. Его действие – бессрочно. Данный документ включен в перечень обязательных для всех форм семейного устройства.

Я иду искать: путь кандидата от школы до семьи
После того как необходимый пакет документов собран, кандидат получает в органах опеки и попечительства по месту жительства заключение о возможности быть усыновителем или опекуном.
Далее следует обращение к оператору регионального банка данных о детях, оставшихся без попечения родителей (в любой регион страны). Можно также обращаться в органы опеки и попечительства того города или района, где есть дома ребенка либо детские дома.
По словам Ларисы Осиповой, кандидаты, прошедшие обучение в Шарыпове, в основном, работают с детскими домами Ачинска, Красноярска, Лесосибирска и Сосновоборска. Особенно те, кто претендует на прием в семью малышей. В Назарове детей дошкольного возраста мало, в основном – дети старше семи лет.
В последние годы в целом процесс сбора документов для усыновления и опеки очень упростился. Но сам выбор ребенка – это индивидуальная ситуация. Кто-то имеет определенные требования – возраст, пол, другие какие-то предпочтения. Кто-то относится к процессу выбора проще и тогда, как правило, этот процесс идет быстрее.

Тайна за семью печатями: нужна ли тайна усыновления?
Опыт работы с гражданами, намеренными стать замещающими родителями, психологов центра показывает, что в последнее время менее частым, но все же актуальным остается вопрос о сохранении тайны усыновления.
На занятиях школы специалисты советуют не скрывать правду от ребенка и близких родственников. Но сохранять или не сохранять тайну усыновления от окружающих – это решение индивидуальное.
Многие дети узнают правду, как бы ни скрывали ее родители, и тогда это становится трагедией. Особенно сложно бывает, если обман раскрывается в подростковом возрасте.
Сейчас к теме усыновления люди относятся уже более естественно, чем раньше. И когда граждане проходят программу подготовки, то большинство понимает, что тайна усыновления как тайна не нужна ни ребенку, ни родителям, ни обществу.

Решать проблемы сообща
Помимо школы приемных родителей, консультирования взрослых и детей по психологическим и юридическим вопросам на базе шарыповского филиала центра развития семейных форм воспитания создан и ведет успешную деятельность клуб приемных семей.
Клуб – это добровольное объединение замещающих семей, воспитывающих усыновленных, приемных и опекаемых детей, с участием специалистов (психологов, юристов).
Клуб является эффективной и доступной формой сопровождения замещающих семей, предоставляющей возможность замещающим родителям сообща преодолевать трудности и чувствовать, что они не одиноки, что рядом есть не только специалисты, готовые их поддержать, но и семьи со схожими ситуациями.
В клубе проводятся совместно праздники и тренинговые занятия, чаепития и беседы, ценные для обмена опытом.
Клуб – это одна из форм сопровождения родителей и детей после того, как семья сложилась, и своеобразное продолжение родительской школы.

Шарыповский филиал КГКУ «Центр развития семейных форм воспитания» расположен в Шарыпове по адресу: мкрн Пионерный, 27/2. Телефон для консультации и записи на занятия школы приемных родителей 8 (39153) 2-57-67. С отзывами о Государственной школе приемных родителей можно ознакомиться на сайте www.opeka24.ru. Все услуги в центре и клубе замещающих семей для родителей и детей бесплатные.